Спасибо Зине за письмо от 2 до 8 Декабря, такое славное и существенное. Лапрадель — большое приобретение для Комитета "Знамени Мира". Передайте ему наш сердечный привет. Если его имя уже запоздало для книги, то включите его на бумагу- Напишите краткие письма Рих[арду] Яковлевичу] Рудзитису и Гар[альду] Фел[иксовичу] Лукину, передайте им привет Е.И. и Н.К. и скажите, что будем очень рады получить их весточку. Пошлите заказным с обратной распиской, по крайней мере, будете знать, что Ваше письмо дошло. Удивительно, почему ВОКС не может известить Вас о моей статье, сами же они писали Вам о ее напечатании. Показательны сведения Терещенко о Коненкове. Сперва сообщалось об огромных заказах, о построении мастерской и об устройстве квартиры, а теперь и о музее Коненкова. Получается триумфальная правительственная демонстрация. Можно порадоваться, что правительство так почтило талант невозвращенца, пробывшего за границей двадцать лет. Так и должно быть. Такой показательный факт разбивает многие злостные выдумки о нашей Родине. Весьма любопытно, какие сведения привезет Терещенко. Не родственник ли он Мих[аила] Ив[ановича] Терещенко? Очень хорошо, если АРКА будет представительницей Украинского ВОКСа. Кто там работает? Открытку из Лагора Вы не вложили, о какой книге они запрашивают? Переписку с Ал. Ренцем надо прекратить. По-видимому, он сумасшедший — еще врагов наделает; все, что Вы сообщаете, ненормально. Никакого д-ра Освальда Беркольца мы не знаем. Радостно слышать о многих посетителях и о хорошей продаже "М.О.". Любопытно, что Лапрадель не поминает о Шкл[явере] — вообще вокруг этого предмета какая-то тайна. Прекрасно, если Альбуэрно так успешно работает.

Из Португалии запрашивают, хотят переводить, издавать мои книги. Калькуттское Художественное Общество избрало меня председателем их конференции: ехать, конечно, не придется — условия нынешней езды вообще неприемлемы. Послал привет. Наконец, вышел "Химават". Я послал Вам один экземпляр — вышло неплохо. Издатели иногда бывают странными людьми. Так, издатели "Прекрасного единения" публикуют книгу как утопию художника. Или они не вполне знают значение слова "утопия" или, по их мнению, такое определение должно привлечь особое внимание. Я же не люблю этого слова, для меня оно нечто вроде миража. Искусство, красота, творчество — не мираж, но самая лучшая реальность, нужная человечеству.

Не представляю себе, что происходит с картинами в Париже — висят ли они на прежних местах или, чего упаси, покоятся в подвале, где находились во время войны? Там 38 картин — они могут погибнуть от сырости или быть пожраны крысами. Кто знает, что происходит в злополучной Франции? Наше Общество в Париже было зарегистрировано, кто знает, какова теперь французская психология? Или она вообще как туманный мираж? Во всяком случае, в Париже было 38 картин, два репинских рисунка и большой архив — не может же это все пропасть. Не ответил ли Вам городской Совет в Брюгге, ведь и там энигма? Не удалось ли Вам достать две картины из Археологического Института? В Буэнос-Айресе — шесть картин (не знает ли чего о них Альбуэрно?). В Киото — шестнадцать. В Китае, должно быть, пропали, хотя Пекинский Музей так широковещательно извещал. В Белградском Музее семь картин, в Загребе — десять. Первоначально в Белграде было двадцать картин, но из них тринадцать были переданы в Прагу, а в Белграде осталось семь и одна — "Земля всеславянская" была во Дворце. В Белграде в Музее был ставленник регента Павла, отвратительный тип Кашанин. Надеюсь — война его смыла, а спросить-то теперь не у кого. Так же не у кого спросить о судьбе панно для Ниццы, они были свернуты в моей мастерской и из-за войны не могли быть отправлены. Часть их воспроизведена в "Монографии" 1916 г., один эскиз был в Русском Музее. Опасаюсь, что и эти панно попали в лапы вандала Маслова. Воображаю, как "масловы" злопыхают по поводу моего приезда. А где панно в доме Бажанова? А что с фресками в Талашкине? А где "Змей" из Музея Академии Художеств? Где "Ункрада"? Целы ли картины в Риге? В Киеве? Если посчитать, то выйдет, что я пострадал более всех русских художников. Все это энигмы, но знать Вам необходимо. Всякие такие вехи стираются временем, и часто не знаешь, где потом искать истину. А надобность в ней выскакивает нежданно из совсем неведомого угла. Потому лучше повторить, нежели вообще забыть. Из Китая весточки застопорились. Должно быть, там сейчас не сладко. Где сладко? Лишь бы не усложнить, вот и помалкиваем.

В прошлом письме Вы помянули "староселье" — там чуется какое-то недоброжелательство, враждебность. Может быть, через Маркову нащупаете, в чем дело и кто там вращается. По существу, хорошо, что "староселье" отчалило, но для истины не мешает знать, в чем дело. Уж больно много всяких типов и типиков толчется. Значит, ЮНО будет в Нью-Йорке. Вероятно, Вы будете в курсе, кто там будет из наших соотечественников. Хорошо, что Вы с Молотовым познакомились. Хорошо, что извещаете Ермолаева о текущих делах. Неужели Посольство еще не получило ответа — тем более странно, что Молотов со всем штабом все время был в Америке, а его голос был бы решающим. От Грабаря еще нет вестей, а последнее его письмо было в Сентябре — получается большой проскок. Впрочем, и от Бабенчикова вестей нет. Или мое не дошло или его загуляло — я просил его немедленно ответить, а он всегда был очень внимательным. Только подумать, что из всей мастерской Куинджи я остался один, а ведь было двадцать человек.

Получили Ваш пакет с лекцией Сомервелла о нужности изучения нашей Родины — хорошая, дельная лекция. Для заключения года она представляет ценное завершение. В том же пакете была программа балетов. Что с Мясиным? Не пропали бы эскизы. Они Вам очень пригодились бы. Все-таки необычайный эпизод получился с Гусевым, с Сысоевым — "как с гуся вода"! Инге прислала две любопытных статьи "Трибюн" о деятельности мозга и об атомной энергии. Особенно первая поучительна — спасибо. Какой год будет на брошюре "Знамени", верно 1947? Кончается нынешний год, а столько ответов не получено всеми нами. Причин не придумать. Сваливать все на одну почту несправедливо. Недаром сказано, что особенно не доходят все неотправленные письма.

Воздавши бывшему, обратимся к будущему, и вспомним Горация "ниль адмирари"^[149]. Удивляться можно многому. ЮНО поселится в Нью-Йорке, наверно, Вы сделаете новые знакомства, полезные для АРКА. Вероятно, Вы посылали Грабарю отчеты АРКА, ибо он помянул о полезности этой деятельности. Если еще отчеты имеются, хорошо бы послать через Грабаря в Академию Наук для библиотеки. Странно, но по-видимому Ваши письма в Индию еще не дошли — ни Тампи, ни Дев, ни Фонтес о них не поминали. Уж эти длиннущие сроки! Напишите, какие именно картины находятся у Вас на выставке, а также попросите Инге прислать список книг, находящихся у них. Юрий посылает Вам три копии "Индологии". Сейчас он пишет "Задачи тибетоведения". Скорей бы ему к источникам в рус[ских] книгохранилищах. Откуда эти чудовищные провалы в переписке? Один эпизод Гус[ев] — Сыс[оев] чего стоит. И по-видимому, такое положение их самих не удивляет.

О сов[етском] после здесь ничего не слышно. "Жди у моря погоды". Если у Вас будет что-либо от Ермолаева или от Игоря, немедленно телеграфируйте нам. Е.И. недомогала в связи с новым возгоранием центров. Все космические пертурбации отражаются на ее организме, мы просим ее еще не писать на машинке — этот ритм вызывает боль. Девика и Светик уехали в Дели — Бомбей, вероятно, до конца Марта. Прилагаю для архива письмо Санджива Дева — мечты о "Фламме". Ответил ему, что большинство подписчиков было в Европе, в Китае, Америке, а в Индии платных было совсем мало. Где уж думать о воскрешении, когда индусские журналы как скорчились за время войны, так и не могут потолстеть. Общая беда — расходы растут, доходы уменьшаются. В "Геральде" мое "Мир и Культура" и Мориса "Сокровище Ангелов" — пошлю ему в С. Луи. В "Нашей Индии" еще его две поэмы, но я еще не получил последний номер. Может быть, опять пропадет в пути. Из Буэнос-Айреса де Лара прислал интересные писания С.Виджиля — способный и устремленный писатель. Он и для детей пишет очень добрые, культурные зовы. Через де Лара Вы можете с ним связаться. Фонтес пишет, что в Лиссабоне очень хорошие отзывы о его книге. Всегда радостно, когда у кого что удается. В дни особенно сложные собирайте хотя бы все крохи удач. А вот еще добрые вести — большой пакет от Вас с лекцией Сомервелла и бюллетенями — все очень интересно. Эдгар Хюит прислал свою автобиографию. Катрин — Инге прислали еще две "Трибюн" с интересными статьями — спасибо. Пусть еще присылают старые газеты. Прилагаю одну вырезку из них о хорошем человеке — не пригодится ли он Вам? Прилетело письмо от Шкл[явера] — очень осторожное. Де Во еще жива, но делами больше не занимается. Т. одряхлел — не у дел. Конлан много пишет об искусстве — пусть о "Знамени" напишет, когда получит брошюру. По письму видно, что жизнь в Париже далеко не наладилась, да и когда придет в равновесие? В Индокитае кровопролитная война.

Получили карточку СМ. Спасибо, как ее здоровье? Была у нас елка, вспоминали всех Вас. Хоть бы принес Новый что-то Новое, существенное, радость всем!

1 января 1947 г.

Публикуется впервые