Связь Николая Константиновича Рериха с Прибалтикой сложна и многогранна. На вопрос, когда он познакомился с Прибалтикой, Рерих отвечал, что любит ее с детства ¹. «Латвия нам всегда была близка как по народному эпосу, так и по моим предкам – ведь не только прадед, но и дед жили в Латвии, да и прадед моей жены тоже из Риги» ². В письме к Р.Рудзитису он писал: «Всегда помню, как мой дед любил Ригу и избрал ее своим местожительством на последнее полстолетие своей жизни, – ведь он умер 104 лет. А прадед 96 лет – вот какие сроки» ³.

Дед Николая Константиновича по отцу – Федор Иванович Рерих, юрист по образованию, был губернским секретарем Лифляндии. В Латвии, преимущественно в Курляндии, в городах Лиепая (бывшая Либава), Вентспилс (Виндава) и в его округе, а также в Айзпуте (Газенпот), жили и другие родственники Рериха – прадед Иоганн, братья деда, братья и сестры отца со своими семьями.

Представители рода Рериха отличались прогрессивными взглядами, среди них было много юристов, были также врачи, фармацевты, экономисты, агрономы, военные.

К ярким воспоминаниям детства Рериха принадлежат летние поездки на Рижское взморье. Он пишет: «Более полувека тому назад припоминается Майори, Кемери, Тукумс – все рижское побережье, куда мы ездили летом. Одним из самых ярких впечатлений было собирание янтарей. Оно соответствовало поискам в курганах, которые с измальства привлекли внимание. Может быть, в поисках янтаря заключалось какое-то смутное представление будущих курганных находок, доказывавших существование далеких общений уже в неолите. В те далекие дни услышались впервые сказания о народных героях Латвии, о зыбучих песках Куришгафа (Куршулицис), о развалинах замков, хранивших увлекательные предания» ⁴.

Незабываемым осталось для Рериха его посещение Эстонии ⁵.

Рерих ближе ознакомился с Прибалтикой в экспедициях 1903-1904 годов, когда он вместе со своей супругой Еленой Ивановной посетил около 40 исторических городов и поселений. В этих экспедициях было создано около ста живописных и графических архитектурных этюдов, сделано свыше 500 фотоснимков ⁶.

В археологических отчетах и статьях Рерих указывал на катастрофическое состояние древних памятников культуры. В 1903 году он опубликовал статью «По старине» ⁷, в которой резко обличал неуважительное отношение царских чиновников и духовенства к древним архитектурным памятникам коренного населения Прибалтики.

Рериха глубоко интересовали вопросы миграции народов, древние связи славян, литовцев и латышей с народами Востока. Общение с востоковедами в доме отца, посещение заседаний восточного отдела в Русском археологическом обществе, изучение фондов в Публичной библиотеке – все это привело Рериха к убеждению, что Европа (даже её античная культура) не является исчерпывающим первоисточником культуры славянских и прибалтийских народностей.

С мая по сентябрь 1903 года Рерихи посещают латвийские города Ригу, Елгаву (бывшая Митава), Сигулду (Зегевольд), Цесис (Венден), Вентспилс, а в Литве – Вильнюс (Вильно), Каунас (Ковно), Тракай, Гродно, Меркине (Меречь), Кедайняй, Велену, Запишкис (Сапежишкай). Все впечатления, все пережитое находит место в живописи и в литературном творчестве Рериха: «И сама Рига, с древними соборами с прекрасным органистом, ввела нас в свое славное прошлое» ⁸, – замечает Рерих в статье «Латвия». «Помню рижский собор Петра, этому памятнику я посвятил две картины» ⁹; «Помню улицы Старой Риги, потому что им также я посвятил несколько этюдов» ¹⁰.

Из Риги Николай Константинович привез картину «Старая Рига». Она писалась во Дворе конвента, называемом также Двориком живописцев. Над черепичными кровлями высится шпиль собора Петра. Небо, характерное для Прибалтики, – облачное. Облака чуть фиолетовые. Это не пасмурность, а богатство оттенков северного неба. Серые каменные стены, деревянная стройная башня, крытая позеленевшими медными листами, мерцают цветовыми пятнами.

В Елгаве Рерих пишет базарную площадь со старинными домами и угрюмым силуэтом кирхи на фоне холодного желтого неба («Митава. Площадь», 1903). В Цесисе – «Остатки замка в Вендене». Этот город на холме среди лесистого горизонта был одним из тех, которые заставили Рериха обратиться к общественности с призывом защиты исторического пейзажа. Он удивляется и восхищается умению древних выбирать места для своих построек ¹¹. Сигулда – «Ливонская Швейцария» – задерживает Рерихов красотой природы и обилием народных сказаний. Поездка по Латвии ведет к Балтийскому морю в город Вентспилс. Далее начинаются литовские дюны Куршу Неринга, пленяющие Рерихов своеобразным пейзажем. Продолжается путь по Неману.

Поэтичной называет Рерих Литву, прекрасными – берега Немана, близкими сердцу – ее людей! «Большое это было хождение по разным историческим местам... Приходилось пользоваться и трясучими крестьянскими бричками. Приходилось застревать и в сыпучих песках... Но суровая обстановка не глушила приветливой улыбки литовца... Среди разных посещений народов Литва оставила самое приветливое воспоминание. Обоюдное чувствование является самою лучшею убедительностью. Героические облики сменялись прекрасными самоотверженными женскими подвигами. Не раз приходилось внутренне вспоминать, почему литовский язык близок великому санскриту. От той же величественности, от того же богатства сложилось и литовское духовное достояние» ¹².

Неман широко раскинул свои воды, словно вобрав всю историю Литвы. Это путь, по которому издавна шла торговля литовцев с другими городами и странами. На Немане много древних замков, церквей, городищ. На слиянии Нерис с Неманом поднимается каунасский замок, сложенный из огромных камней. В Запишкисе Рерих увидели костелы первых времен христианства в Литве. Смотрели с высоты замка Гедимина на старый Вильнюс. Любовались тем, как живописно сочетались с озерным пейзажем руины замков в Тракае.

Жалкое состояние архитектурных памятников старины – полуразрушенных, заросших, застроенных другими домами, – возмущало Рериха: «Много по прекрасным берегам Немана старинных мест, беспощадно погибающих. Уже нечему там рассказать о великом Зниче, Гедимине, Кейстуте, о всем интересном, что было в этих местах» ¹³.

Изучали Рерихи старину в Каунасе, где есть «чудесные старинные домики, а в особенности один с фронтоном чистой готики. Пошли им, бог, заботливую руку – сохранить подольше» ¹⁴. По-видимому, это так называемый дом Перкунаса, рисунок которого помещен в монографии «Рерих» ¹⁵. Здесь привлекает ажурность чисто восточных линий. Отсюда Рерих увозит также рисунки: «Старый костел» и другие.

Зимой 1904 года архитектурные этюды Рериха появились на выставке Общества поощрения художеств, которая вызвала на редкость единодушные положительные отзывы. Высказывалось пожелание, чтобы всю выставку полностью приобрело правительство; этому помешала война с Японией ¹⁶.

Впечатления 1903 года отразились и в некоторых картинах Николая Константиновича последующих лет – «Перкунас», «Святовитовы кони» (1910), «Вайделоты» (1914). «Идея белых величественных коней, пасущихся в священных дубравах Литвы, давно меня привлекала. Кони, готовые на помощь человечеству! Молниеносные вестники, уже поседланные, уже ждущие клич!» ¹⁷.

Прибалтийская тема часто появляется в картинах Рериха после 1910 года, когда он снова соприкасается с Ригой и Таллином (бывший Ревель), летом живет в Хаапсалу (Гапсаль). Море, усеянное валунами, скалистые островки. Этот пейзаж оживает в картинах «Варяжское море», «За морями земли великие», «Старый король» (все – 1910). В «Старом короле» Рерих изображает характерный силуэт средневекового Таллина с островерхой Олавской кирхой.

У Балтийского моря зародился варяжский мотив, запечатленный Рерихом в столь многих картинах. С полным правом можно назвать Рериха не только мастером гор, но и певцом северного Балтийского побережья.

* * *

Еще обучаясь в Академии художеств, Николай Константинович встречался с латышскими художниками Яном Розенталем (1866-1917) и Яном Валтером (1869-1932), которые кончили Академию в 1894 и 1897 годах, и Вилгельмом Пурвитом (1872-1945), с которым Рерих учился на одном курсе у Куинджи. О них Рерих писал: «Рано ушел от нас Розенталь, а ведь он, наверное, создал бы немало сильных образов. Но Пурвит со своим тончайшим пониманием природы оставил в искусстве Латвии и в искусстве европейском неповторимый след. Оба они являлись как бы живым введением в понимание Латвии» ¹⁸. В письме В.Пурвиту 24 августа 1937 года Николай Константинович вспоминает «благие наставления» Куинджи, «художественные и жизненные, которыми (он) вооружил нас в долгий путь».

На беляевских пятницах Рерих встречается с латышским композитором, педагогом и собирателем фольклора Язепом Витолом (1863-1948). Сердечные отношения установились у Рерихов с литовским поэтом, переводчиком Тагора и Бхагавадгиты, Юргисом Балтрушайтисом (1873-1944), написавшем статью о художнике для монографии «Рерих» ¹⁹.

Среди коллег и учеников Николая Константиновича по школе Общества поощрения художеств, директором которой он состоял с 1906 по 1917 год, было много прибалтийцев. Так, например, преподавателями работали эстонские художники Николай Роот (1870-1960) и Клара Цейдлер (1870 – после 1940), с которыми Рерих переписывался и позже. В 1908-1909 годах в школе ОПХ учится эстонец Николай Трийк (1884-1940), в 1910 году школу кончает Александр Ууритс (1888-1918), в 1913 году Август Янсен (1881-1957), в 1916 году – Ян Вахтра (1882-1947) и другие.

У Рериха – преподавателя композиции учатся среди других такие латышские художники, как Карлис Миесниек (1887), Алберт Кроненберг (1887-1958), Индрикис Зебериньш (1882-1969), Карлис Зале (1888-1942), Уга Скулме (1895-1963), Марта Скулме (Лиепиня, 1890-1962), Франциск Варславан (1899-1949). Тогда же учатся и будущие выдающиеся литовские скульпторы Петрас Римша (1881-1961) и Юозас Зикарас (1881-1944).

Рерих-педагог хорошо запомнился своим ученикам-прибалтийцам. Так, например, Ян Вахтра в книге «Избранное» вспоминает: «Я не встречал более участливого и доброжелательного художника педагога, чем Николай Рерих. В каждой работе, даже самой слабой, он все-таки находил позитивное и, таким образом, склонял к дальнейшим усилиям тех, кто порой терял веру в свои возможности. В школе он пользовался большим авторитетом, и обращались к нему лишь по самым важным вопросам. Ученикам было трудно писать так, как писал Рерих, и мы много ломали голову над тем, в чем заключена сила воздействия его живописи, но так и не смогли постичь этой тайны» ²⁰. Передавая свой опыт, Рерих, как и его учитель Куинджи, старался не оказывать влияния своим искусством на несозревшее творчество учеников, но развивать индивидуальность каждого. Также он всячески поощрял выявления национальных особенностей. «Его метод преподавания был предельно прост, – рассказывает дальше Я.Вахтра. – Определял тему и формат эскиза, рассказывал в нескольких словах, какие фигуры и как следует расположить, добавляя при этом, что так сделал бы он сам, но каждый может делать так, как ему больше нравится» ²¹.

С Пурвитом Рерих работал также в комиссии жюри «Мира искусства» и в салоне Весенних выставок. В Петербурге он встречался с замечательным литовским художником и музыкантом Микалоюсом Константином Чюрленисом (1875-1911), содействовал пониманию и признанию его своеобразного таланта. Неоднократно писал Рерих о Чюрленисе в своих статьях («Чюрленис», «Литва», 1936).

В зарубежный период жизни Н.К.Рерих уже не посещал Прибалтики, однако связи с нею у него не прерывались. Когда в Нью-Йорке открылся большой Музей имени Рериха, вокруг которого координировалась работа других учреждений, связанных с его культурно-просветительной деятельностью, то аналогично американским обществам культурно-просветительные общества имени Рериха возникли и во многих других странах, в том числе и в Прибалтике.

В Риге Общество имени Рериха сформировалось в 1927 году (официально зарегистрировано в 1930 году). Инициатором и первым руководителем общества был рижский врач Феликс Денисович Лукин (1875-1934), лично знавший Рериха. Активную роль в деле организации общества сыграл секретарь художника Владимир Анатольевич Шибаев. Рерих писал: «В Лондоне мы встретили В.А.Шибаева, с тех пор нашего постояннейшего сотрудника. Через него пришел незабвенный доктор Ф.Лукин. За ним выявилась целая плеяда сердечнейших латвийских сотрудников. Образовалось общество, так преданное культурным задачам» ²².

Вскоре после основания Общества жмени Рериха в Риге Николай Константинович выразил желание прислать в Латвию свои картины. В 1931 году он пишет Ф.Д.Лукину: «В Риге должно быть не только общество, но и отделение музея. Для этого из Нью-Йорка будет послана группа моих картин, для начала от 10 до 20 вещей» ²³. В декабре 1932 года обществом получены первые восемь картин, весной 1933 года еще четыре, и среди них такие замечательные полотна, как «Бхагаван» (1932), «Брамапутра» (1932), «Твердыня Тибета» (1932), «Ом мани падме хум» (1932), затем листы из «Тибетского альбома» («Чанг-Ла, горный перевал» и два этюда «Майтрейя»), «Тибетский стан», «Сиссу. Монастырь». «Гундла» (все 1932) и другие.

Картины были только на подрамниках, обычно сделанных из благородного индийского деодара. Рерих в письмах давал инструкции и рисунки, какими должны быть рамы картин: деревянные, простые и гладкие, чуть выпуклые, с закругленными краями, обязательно некрашеные, лишь покрытые темно-коричневой морилкой. Такие рамы можно видеть и теперь на всех картинах, полученных непосредственно от Рерихов, в том числе и завещанных в дар Советскому Союзу.

12 октября 1934 года было получено разрешение рижской префектуры на постоянную выставку картин Рериха в помещении Общества имени Рериха по Елизаветинской улице. На базе этой выставки был организован Музей имени Рериха и общество получило название «Общество Музея Рериха в Латвии». О целях его в уставе читаем: «Общество Музея Рериха в Латвии основано с целью ознакомления населения Латвии с работами Рериха и развития духовной культуры, чтобы в сотрудничестве с подобными организациями и учреждениями укреплять дружбу народов и взаимное их сотрудничество в области искусства и других проявлений культуры» ²⁴.

Позже появились отделения общества в других городах Латвии: в Вентспилсе, Даугавпилсе, Тукуме, Валке. Число членов общества увеличивалось с каждым годом. В начале 1940 года общество насчитывало свыше 100 членов.

Основатель и первый председатель общества Ф.Д.Лукин заложил прочные основы Общества Рериха в Латвии, придав его деятельности широкое общественное значение. В статье, посвященной Ф.Д.Лукину и написанной после его кончины, Рерих замечает: «...нерушимо останется память о самоотверженной деятельности Ф.Д.Лукина, в полном смысле слова положившего душу за други своя» ²⁵.

После смерти Ф.Д.Лукина его сменил поэт и переводчик Тагора на латышский язык Рихард Яковлевич Рудзитис (1898-1960), под руководством которого деятельность музея и общества успешно развивалась. Н.К.Рерих писал: «Сейчас председатель общества задушевно истинный поэт Рихард Рудзитис свято хранит заветы Феликса Денисовича [Лукина]» ²⁶. Председатель возглавлял правление, избираемое общим собранием членов общества. Руководство рижского Общества имени Рериха поддерживало тесную связь со всеми членами семейства Рерихов.

В июле 1935 года возникло Общество Рериха в Каунасе, возглавленное Н.П.Серафинене. Через год на пост председателя была избрана Юлия Доминиковна Дварионайте-Монтвидене (1893-1947), известная литовская певица и педагог. Небольшие группы имени Н.К.Рериха образовались также в Скуодасе, Шауляе, Клайпеде.

Рижский Музей и Общество имени Рериха как крупная художественная организация в Прибалтике шефствовала над более мелкими объединениями в разных городах Латвии, Литвы и Эстонии. Большинство их поддерживало непосредственные письменные контакты также с самим Н.К.Рерихом.

По согласованию с Николаем Константиновичем в обществах функционировали секции: 1) философии и этики, 2) секция Пакта Рериха и Знамени Мира, 3) научная, 4) художественная, 5) женского единения ²⁷.

Философская секция занималась в основном изучением философской мысли Востока. Индийские мыслители и древнейшие этико-философские труды (Рамакришна, Вивекананда, Бхагавадгита, некоторые системы йоги) популяризировались в странах Запада и в Прибалтике именно обществами имени Рериха. Свойственный этим мыслителям и школам идеализм накладывал в целом свой отпечаток на идеологическую направленность обществ. Тем не менее последние сыграли известную положительную роль в пробуждении интереса к классическому философскому наследию Востока и его культуре. Особое внимание уделялось этическим учениям, воспитанию высоких нравственных основ, гуманизму, близко отвечающему практической общественной деятельности самого Рериха.

В 1929 году активизировалась деятельность Рериха по защите культурного достояния народов. В Нью-Йорке, Париже, Брюгге и других крупных центрах были учреждены постоянные комитеты предложенного Рерихом Пакта по охране исторических памятников, художественных и научных учреждений в случае военных столкновений. В связи с этим при всех обществах и группах имени Рериха особое значение приобрели секции Пакта Рериха и Знамени Мира.

Прибалтийские общества и группы активно участвовали в продвижении идей Пакта и ставили перед своими правительствами вопрос об официальном присоединении к Пакту, получившему в 1935 году в Вашингтоне международный статус. Однако соответствующие меморандумы за подписью видных деятелей культуры не имели полного успеха. Политическая зависимость прибалтийских государств от некоторых западных держав, в частности от Германии и Англии, выступавших против Пакта Рериха, зачастую сводила на нет усилия прибалтийских комитетов.

Научная работа сопутствовала творческой деятельности Рериха с ранних лет. Особенно широкие масштабы она приняла в Индии. Учрежденный Рерихом в Индии Гималайский Институт научных исследований «Урусвати» обменивался своими трудами со множеством научных учреждений разных стран. Мимо этой деятельности Н.К.Рериха, конечно, не могли пройти и общества его имени. Научные секции этих обществ получали информацию об экспедиционных находках Рериха, о деятельности отделения востоковедения, биологии, этнографии, медицины института «Урусвати». Секции регулярно проводили доклады по темам, разрабатываемым в институте «Урусвати». Эти доклады привлекали внимание не только узких специалистов, но и широкой публики, интересовавшейся проблемами Востока. В частности, Ф.Д.Лукин, его сын врач Г.Ф.Лукин, литовские врачи Др. Ш.Матузевичюс и Н.П.Серафинене принимали активное участие в работе медицинского отдела института «Урусвати», обменивались опытом, применяли апробированные методы тибетской медицины, пользовались тибетской фармакопеей.

Художественные секции в основном занимались искусствоведческими проблемами. Среди проводимых ими мероприятий можно назвать лекции по эстетике, прочтенные Р.Рудзитис («О красоте», «Этика и эстетика в латышском фольклоре», «Сознание красоты спасет» и др.), циклы лекций с показом диапозитивов о латышском, русском, восточном искусстве, о рижских музеях, о культурном строительстве в СССР, прочтенные специалистами профессорами и доцентами университета, художниками-искусствоведами (доцент Я.Силиньш, А.Правде и др.) Секция также руководила работой кружков: музыкального, хорового пения, живописи, драматического.

Женские секции пропагандировали идеи женского равноправия, организовывали просветительные группы. Рижским Обществом имени Рериха в 1933 году, в начале 1934, в 1938 годах созывались общелатвийские женские конференции, на которых обсуждались различные вопросы, связанные с женским просвещением, трудоустройством, проблемами материнства и младенчества и т.д. ²⁸. В начале 1938 года такая конференция была созвана и в Литве в Каунасе.

Большой заслугой обществ Рериха было издание его книг, очерков, воспоминаний, книг и монографий о нем ²⁹. Очерки Рериха читались на собраниях обществ, появлялись в местных газетах и журналах. Так, например, в прибалтийской прессе были опубликованы очерки из серии «Листы дневника»: «Великий Новгород», «Памяти В.Щуко», «Охраняйте художественные сокровища», «Праздник Искусства» (175-летие русской Академии художеств) и другие. В очерке «Радость книге» ³⁰ Рерих упоминает ныне народного латышского писателя Яниса Судрабкална (1894) в связи с его статьей «Нашелся читатель для серьезной книги» ³¹. Очерк «Радость книге» появился также в переводе на эстонский язык ³².

Однако Рериха, как и руководителей прибалтийских обществ его имени, очень стесняли цензурные ограничения буржуазных органов печати, умышленно замалчивавших патриотические и просоветские настроения художника. Эти ограничения распространялись также и на работу обществ имени Рериха в целом. Сам художник хотел видеть прямой задачей обществ культурное сближение прибалтийских народов с народами Советского Союза. Так, в письме от 24 августа 1939 года Рерих пишет Р.Рудзитису: «Очень хорошо, что Вы знакомите друзей (из советского посольства в Риге. – Г.Р.) с моими статьями»; а в письме к Г.Лукину от 30 августа выражает надежду: «Может быть, друзья сделают какие-то конкретные предложения, и, таким образом, культурная работа... достигнет новые множества слушателей» ³³.

Отказы буржуазной печати помещать очерки Рериха патриотического и просоветского содержания натолкнули руководителей рижского Общества на идею издания собственного альманаха. Так, в 1939 году появился первый том сборника «Мысль». Цензурные притеснения лишили возможности продолжить это издание, однако подготовленные для него материалы появились в вышедшем в 1940 году альманахе под новым названием «Литературные записки». В этих двух альманахах, кроме статей самого Рериха («Оборона Родины», «Русская слава» и др.), были опубликованы также: «Пакт о взаимопомощи между СССР и Латвийской республикой», «Народное образование в СССР», «Литература и искусство в СССР», статья проф. А.Кирхенштейна «Большая сельскохозяйственная выставка в Москве» и другие.

Незадолго до провозглашения Советской власти в Латвии 27 июня 1940 года на страницах газеты «Jaunakas Zinas» появилась статья Н.К.Рериха «Любовь к Родине» («Dzimtenes Milestiba»).

Первая изданная рижским Обществом книга Рериха – сборник статей и очерков «Пути благословения» (1924). Ее манускрипт был доставлен в Ригу из Индии В.Шибаевым, который вспоминает: «В Талай-Пхо-бранге Николай Константинович диктовал мне целый ряд статей, вошедших в его книгу «Пути благословения», манускрипт которой я взял с собой в Ригу, где книга и была издана. Ценны, очень ценны были эти дни в Дарджалинге» ³⁴. На ссылки своих западноевропейских корреспондентов о недостатке средств для издательской деятельности Рерих отвечает: «Вы пишете о кризисе, происходящем в разных странах, за исключением нашего рижского отдела. Это не есть кризис финансовый, это кризис потухших сердец. Формулы культуры не исходили из роскошной палаты, но из мансард. Поистине для пылающих сердец, для возревновавших о культуре нужны не деньги, но непрестанное усовершенствование духа. Истинные деньги тоже приходят вследствие возрастающего священного огня. В нашем рижском отделе д-р Лукин далеко не богач. Он непокладающий рук труженик, но у него есть преданность и горение сердца, и эти качества дают ему успешность в делах его» ³⁵.

В рижское Общество Рерих пишет: «Великая радость слышать, что книга «Общ[ина]» уже печатается, и столько прекрасных мыслей предпосылается в будущее. Издательство кооперативное, содружное, ведь это то, о чем можно мечтать в самые строительные часы» ³⁶.

Общество имени Рериха неоднократно меняло названия своих издательств, так как получить разрешение на ненациональное, притом кооперативное издательство было трудно. Фактически приходилось получать особое разрешение чуть ли не на каждую новую книгу ³⁷.

В 1936 году рижской префектурой было дано разрешение на издательство «Угунс» («Огонь»). Отличительный знак книг этого издательства – слово «огонь» на санскритском языке, заключенное в круг. Это знак в дальнейшем ставился на все книги, связанные с издательской деятельностью Общества имени Рериха в Риге.

К открытию Музея имени Рериха в Риге был выпущен каталог музея с репродукциями картин (1937) и в дальнейшем – серия цветных и тоновых открыток.

Самым монументальным изданием была монография о Рерихе на русском и английском языках с 127 (46 цветными) репродукциями (1939). Намечалось всего издать три тома с участием многих авторов, иллюстрированные несколькими сотнями репродукций. Успели выпустить только первый том со статьями Э.Ф.Голлербаха (1895-1942) и Bс.H.Иванова (1888-1971). Выбор статей был одобрен Николаем Константиновичем. Он также рекомендовал поместить в первый том репродукции картин серии «Майтрейя», подаренных им в 1926 году Советскому Союзу. Готовились также к изданию книги Н.К.Рериха «Жизнь» и «Алтай – Гималаи», а также труды Юрия Николаевича Рериха.

Уже в середине 1930-х годов определился общий стиль оформления изданий, одобренный Рерихом: на обложке из тонкого, чаще всего белого картона четким шрифтом (малиново-красным, лиловым, черным) указано имя автора и название книги, иногда здесь же виньетка из графических работ Рериха. Большое внимание уделялось соотношению формата книги со шрифтом, качеству бумаги.

Книги рижского общества выходили тиражами в 1000-2000 экземпляров и в настоящее время представляют собою большую библиографическую редкость.

Литовским Обществом имени Рериха был издан хорошо оформленный альманах «Новое Сознание» (1936, на литовском языке) с материалами о Рерихе, Чюрленисе, Тагоре и других, а также сборник статей, посвященный Пакту Рериха «Пакт Рериха и Знамя Мира», (Каунас, 1937, на литовском языке).

В Музее имени Рериха в Риге проводились выставки местных литовских и эстонских художников. Ряд произведений вошел в постоянную экспозицию. К концу 1939 года отдел искусства Прибалтики насчитывал более ста картин. Музей имел в своем собрании картины лучших латышских художников: Я.Розенталя, Я.Валтера, А.Цирулиса, Е.Бине, К.Миесниека, Я.Р.Тилберга, Кундзиня, К.Суниня, Эд. Калныня, Ф.Варславана, А.Скриде и других.

В литовском отделе рижского музея были картины К.Шимониса, графические работы П.Тарабилды, скульптурный портрет-бюст Н.Рериха и «Мадонна Мира» Д.Тарабилдиене, ныне народного художника Литовской ССР, которую Рерих, кстати, высоко ценил.

Из эстонских авторов было представлено несколько работ Р.Нимана, А.Янсена, А.Егорова и других мастеров. В основном это были пейзажи Эстонии.

Из русских художников – эскизы декораций для «Снегурочки», «Князя Игоря» и «Бориса Годунова» К.А.Коровина, две картины – «Собиратели винограда», «Мост Сены» З.Е.Серебряковой, «Дети Латгалии» Н.Богданова-Бельского и другие. Было несколько вещей индийских и тибетских.

В 1937 году музей пополнился новыми картинами Рерихов – Николая Константиновича и Святослава Николаевича, также уверенно проложившего свой путь в искусстве ³⁸. В письмах Н.К.Рерих подробно интересовался возможностями помещений общества, просил прислать их чертежи.

Картины Н.К.Рериха тридцатых годов в большинстве отображают восточную тему. Это – пейзажи Гималаев и мест, по которым проходили научно-исследовательские экспедиции Рериха (Монголия, Тибет, Лахуль, Ладак, горные перевалы – Ротанг, Чанг-ла и др.). Как всегда, художник отдает дань народному эпосу и древним сказаниям (картины: «Кришна», «Майтрейя», «Бхагаван»). Воспоминания о далекой Родине также находят место в произведениях, выделенных художником для рижского музея его имени («Сергиева Пустынь»).

В собрании рижского музея Н.К.Рерих предстает зрелым мастером. Характерная для него уравновешенная композиция, смелые цветовые сопоставления, богатейшая тональность достигают здесь полной силы.

Сначала действовавший на правах временных выставок, Музей имени Рериха был официально открыт 10 октября 1937 года, в юбилейную дату пятидесятилетия культурно-художественной деятельности Н.К.Рериха. Новый, теперь уже доступный для широкой публики Музей имени Рериха был хорошо принят общественностью. Например, корреспондент рижского журнала «Для Вас» писал: «В прекрасных светлых залах размещены рериховские картины, в витринах написанные им книги и написанные о нем книги, его портреты... Картины относятся в большинстве своем к последним годам... посвященным Тибету, но есть и прежние создания его: большая композиция «Первобытные люди», выдержанная в перламутровых тонах, исполненный зловещей хмурости «Обреченный град», эскиз для мозаики «Борис и Глеб» ³⁹. Рерих думает, что художник должен вести жизнь нравственную. Подвиг художества рядом с подвигом моральным. Только тогда возможно убеждающее, сильное искусство. Жизнь Рериха и есть осуществление союза красоты и добра... для которого искусство непрестанный духовный подвиг» ⁴⁰.

Представление о посещаемости музея дает сохранившаяся книга посетителей ⁴¹, в которой зарегистрированы многочисленные представители интеллигенции, рабочие, ремесленники, приезжие из сельской местности. По воскресеньям число посетителей доходило до полутора сотен – немалое количество для того времени.

Литовское Общество имени Рериха в Каунасе имело шестнадцать картин Рериха, две из которых были присланы художником лично председателю общества Ю.Монтвидене. Это диптих, изображающий Гималаи – Канченджунгу ⁴².

В Эстонии П.Ф.Беликовым была организована большая выставка репродукций с картин Рериха, вышедших в Риге, Праге, Нью-Йорке, сопровождавшаяся докладами о творчестве художника.

Некоторые итоги и перспективы дальнейшей деятельности обществ имени Рериха в Прибалтике были подведены на конгрессе этих обществ, созванном 10 октября 1937 года и посвященном 50-летию творческой деятельности художника.

В конгрессе приняли участие делегаты обществ имени Рериха Латвии, Литвы и Эстонии, также представители культурной общественности этих стран. В адрес конгресса поступили многочисленные приветствия из разных стран Европы, Азии и Америки, в том числе от Рабиндраната Тагора, Дж. Босе, С.К.Четтерджи, профессора А.Кауна, секретаря Л.Н.Толстого – В.Ф.Булгакова, от имени многих институтов, музеев, библиотек и других научно-просветительных учреждений. Материалы конгресса были опубликованы в специальном издании «Зелта Грамата» (Рига, 1938).

Обычная для всех обществ имени Рериха художественная и научно-нросветительная деятельность имела в Прибалтике и свои отличительные черты. В тридцатые годы Прибалтика превратилась в арену усиленной антисоветской пропаганды. Буржуазные правительства Латвии, Литвы и Эстонии покровительствовали приспешникам фашизма и тормозили любую деятельность, направленную на культурное, научное и экономическое сближение своих стран с Советским Союзом.

Рерих был горячим патриотом своей Родины и не скрывал своих симпатий к Советскому государству, что учитывалось всеми его врагами. Правительства прибалтийских стран с большим подозрением относились к идеям культурного международного сотрудничества, в котором Рерих отводил ведущую прогрессивную роль именно народам Советского Союза. Надзор за деятельностью Общества имени Рериха в Риге осуществляла полицейская префектура. Прибегая к периодическим регистрациям и перерегистрациям общественных учреждений, она постоянно чинила обществу и Музею имени Рериха всевозможные препятствия. Председатель общества Р.Рудзитис отмечает в этой связи в своем дневнике: «Вызывали в префектуру по поводу деятельности общества. План культурного строительства Рериха, оказывается, для них непригоден, т.к. по их убеждению все это уже осуществлено или осуществляется в жизни народа Латвии. Вспоминаются слова Тентелиса [министр культуры в буржуазной Латвии] относительно Пакта Мира: «Защита культуры в Латвии уже в полной мере реализуется». Указали, что мы слишком выдвигаем женский вопрос и этим создаем впечатление, что женского равноправия в Латвии нет.

Не случайно затронули вопрос и о философии Востока. Есть слухи, что правящие круги «боятся восточной миссии Рериха». Говорят о «троянском коне», подозревают об-во в какой-то тайной политике коммунизма или масонства. «Способствовать дружбе народов и сотрудничеству стран – это входит в компетенцию Министерства внутренних дел». Хотят, чтобы у нас был только музей и чтобы мы не занимались общекультурной деятельностью» ⁴³.

Дневниковые записи Р.Рудзитиса свидетельствуют о больших трудностях, сопровождавших ежегодные обязательные перерегистрации общества. При каждой перерегистрации указывалось на недостаточный латвийский национализм в его программе, на нежелательные интернациональные тенденции. Под угрозу запрета ставилась вся общественная деятельность общества как не отвечающая государственным интересам. Случалось, что прямо обвиняли в симпатиях к коммунистическим идеям: «Сегодня узнал, что Министерство общественных дел дало о нас отзыв как о «политически ненадежных», то есть ориентирующихся на Советский Союз. Поэтому так долго, до последней минуты тянули с перерегистрацией» ⁴⁴.

Руководство общества постоянно держало Рериха в курсе всех этих трудностей, в ответ на что последний указывал, что советская ориентация – единственно правильная, и творить дело культуры, игнорируя культурные и экономические достижения народов Советского Союза, просто невозможно. Следуя взглядам и указаниям Рериха, руководство прибалтийских обществ имени Рериха стремилось к налаживанию контактов с советскими учреждениями, помогая в этом и самому Николаю Константиновичу, так как колониальные власти Индии не допускали прямых связей с Советским Союзом. С помощью Р.Рудзитиса и Г.Ф.Лукина осуществлялась пересылка писем, книг, коллекций. Так, например, по запросам академика Н.И.Вавилова из гималайского института «Урусвати» через Латвию направлялись образцы семян во Всесоюзный институт растениеводства.

Многие члены рижского Общества имени Рериха были постоянными посетителями вечеров Клуба дружбы с Советским Союзом, а представители полпредства и Всесоюзного общества культурной связи с заграницей (ВОКС) в Латвии посещали музей и организуемые им вечера ⁴⁵.

В 1939 году Общество имени Рериха в Риге при посредничестве ВОКСа обменивается изданиями для книжных выставок в СССР и в Латвии. Общество посылает десять своих изданий на выставку латышской книги в Москве. Летом 1939 года в помещении общества с помощью ВОКСа организуется выставка советской детской книги и рисунка. Дарственным документом от 12 января 1940 года полпредство СССР в Латвии передало экспонированные книги Обществу имени Рериха в Риге ⁴⁶.

Связи Рериха с Прибалтикой глубже раскрывают многие стороны его творческой деятельности. Прибалтика, особенно Литва и Латвия, хранящие в языке своих народов и в фольклоре следы культурного наследия Востока, дала Рериху ценнейший материал в самом раннем периоде его научно-исследовательской работы. Мысли о «заманчивом великом Индийском пути» как отправной точке древнейших миграций народов, заселивших Европу, судя по некоторым высказываниям самого Рериха, возникли у него именно в связи с интересом к Прибалтике: «Обсуждали мы о величественном эпосе Литвы с В.В.Стасовым и Владимиром Соловьевым. У Литвы было всегда много друзей. Слушая о моих картинных планах, Владимир Соловьев теребил свою длинную бороду и повторял: “А ведь это Восток, великий Восток”. А Стасов усмехался в свою еще более длинную седую бороду и приговаривал: “Как же не Восток, если и язык-то так близок к санскриту?”» ⁴⁷

Юго-западный бассейн Балтийского моря послужил Рериху источником для первых научных исследований о соприкосновении скандинавских народов со славянскими племенами. Он же натолкнул начинающего художника на большую и интересную тему – «Путь из Варяг в Греки».

Прибалтийские общества имени Рериха дают богатейший материал для многостороннего анализа общественно-культурной деятельности художника в зарубежный период его жизни. Трезво оценивая идеалистические моменты его философского мировоззрения, мы не можем не отдать должное его прогрессивным общественным взглядам, его патриотизму, его активной борьбе за мир и охрану культурных ценностей. Все это нашло яркое отражение в характере работы прибалтийских обществ имени Рериха, которые выступали против шовинистической и антисоветской идеологии буржуазных правительств своих стран.

Дальновидность Рериха в отношении прибалтийских народов, прочно связавших свою судьбу, свое культурное и экономическое процветание с народами Советского государства, сделало его имя в Прибалтике еще более авторитетным и популярным. Картины художника, собранные в свое время музеем его имени, радуют теперь посетителей Художественного музея Латвийской ССР в Риге. Книги, принадлежавшие Обществу имени Рериха, вошли в фонды Государственной библиотеки имени В.Лациса. Прибалтийские архивы богаты неопубликованным литературным и эпистолярным наследием Н.К.Рериха, изучение которого далеко не исчерпано и может в будущем дополнить наши сведения о его жизни и творчестве.

Рудзите Гунта Рихардовна (р. 1933) – филолог и искусствовед, председатель Латвийского общества Рериха (г. Рига).

Публикуется по изданию: Н.К. Рерих. Жизнь и творчество. Сборник статей. М., «Изобразительное искусство», 1978.