Николай Константинович Рерих родился в Санкт-Петербурге 27 сентября (9 октября) 1874 года. Все особенно памятное и дорогое было связано с летними месяцами в Изваре, в поместье отца, Константина Федоровича, в сорока верстах от Гатчины.

Отец, владелец нотариальной конторы, не разделял художественных интересов мальчика, полагая, что лучше юридической карьеры ничего быть не может. Поэтому остался равнодушным к советам известного скульптора и графика М.О. Микешина обратить серьезное внимание на одаренность Николая.

Первым, самым главным учителем Рериха стала природа. Сумерки, выползающие из низин и оврагов, студеные озера и голубые холмы, облака и звезды... В одном из юношеских дневников он писал: «Тихо, спокойно в лесу. Ни перед кем он не рисуется, не рассчитывает, какой веткой шевельнуть. Птиц нет никаких. Разве закликает снегирь туземец. Теперь вечером там и холодно и жутко и просторно и задушевно. А поле? А перелески, ольшняки по полям? А какой тревоги в душе наделает черная точка средь поля – дальний путник... Куда он пробирается? Откуда?.. Ну, словом, просто вспомнилась одна из тех картинок, описания которых наводняют недра моего стола».

Осторожно, словно чего-то опасаясь, из-за холма выглянул серп луны. Еще не ведая о беде, спит городище, окруженное тыном со звериными черепами. Но уже близок гонец с вестью о том, что восстал род на род...

Глядя на картину, мы словно ощущаем первобытную свежесть ночного воздуха, слышим плеск речных струй, крик филина, шорох дикого зверя. Пейзаж написан вдохновенно, убедительно и кажется увиденным художником, который жил во времена славянской предыстории.

Пейзаж играет в "Гонце" первостепенную роль, унося зрителя в тишину тревожного царства природы, таинственного, многоликого. Достоверность изображения городища, лодки-однодеревки, одежды славян усиливает впечатление седой древности. Но все эти предметы Рерих ввел в композицию умело и ненавязчиво, окутав их сине-зеленым сумраком, воздушной дымкой.

Создав "Гонца", Николай Рерих стал родоначальником исторического пейзажа. Ему было 23 года. Перед ним открывались широкие горизонты художественной, литературной, педагогической, общественной, научной деятельности.

Но как начинался Рерих-художник? Как шел к первому успеху? Ведь его талант раскрылся не сразу.

Синеглазый шустрый мальчик горячо полюбил природу, впервые встретившись с ней в Изваре, поместье отца под Петербургом. Древние ели и студеные озера, глухие овраги и таинственные курганы будили фантазию.

Однажды в Извару приехал археолог Л. К. Ивановский вести раскопки в ее окрестностях. На девятилетнего Колю – ученый брал мальчика с собой – раскопки произвели огромное впечатление. Археология стала для Рериха источником творческой радости, средством проникновения "сквозь вековой туман в тридесятое царство".

"Самые первые мои курганные находки не только совпали с любимыми уроками истории, но в воспоминаниях близко лежат и к географии, и к гоголевской исторической фантастике. Много очарования было в непосредственном прикосновении к предметам большой древности. Много не передаваемой словами прелести заключалось в бронзовых позеленелых браслетах, фибулах, перстнях, заржавелых мечах и боевых топорах, полных трепета веков давних".

Глубокую любовь к родному прошлому заложили книги. Они поведали о героической истории народа, о князе Игоре, Александре Невском, Дмитрии Донском, Сергии Радонежском, Минине и Пожарском, Александре Суворове, Михаиле Кутузове...

Крепко вошла в душу древнерусская архитектура. Едва научившись грамоте, он записывает впечатления о поездке в Москву: "Не правда ли, теперь Москва имеет вид, если только можно сделать такое сравнение, бабушки, у которой чепец свернулся на сторону, а Петербург подтянулся, вытянулся, словно солдат на часах. Рядом с этим сколько в Москве оригинального, чисто русского, не взятого за границей".

В гимназии увлекли уроки географии, на которых лепили из пластилина рельефы гор, расцвечивали карты разных стран мира. На праздниках Николай участвовал в географических шествиях, сопровождаемых чтением сочиненных учениками стихов. Показал себя пытливым натуралистом. Сохранилось свидетельство Лесного департамента, выданное семикласснику Санкт-Петербургской гимназии Николаю Рериху на право собирания птичьих яиц с научной целью в течение 1892 года.

Гимназия, о которой идет речь, была одной из лучших в Петербурге. Ее директор фон Май обладал большим педагогическим опытом, умел привить воспитанникам любовь к географии, что в какой-то степени сказалось на дальнейшей судьбе Рериха. До шестого класса Николай проходил весь школьный курс на немецком языке. Вместе с ним учились будущие известные художники А. Бенуа и К. Сомов.

Многие свои мысли и впечатления Николай заносил в дневник: "Тихо, спокойно в лесу. Ни перед кем он не рисуется, не рассчитывает, какой веткой шевельнуть. Птиц нет никаких. Разве закликает снегирь-туземец. Теперь там и холодно, и жутко, и Просторно, и задушевно. А поле? А перелески, ольшняки по полям? А какой тревоги в душе наделает черная точка средь поля – дальний путник... Куда он пробирается? Откуда?.. Ну, словом, просто вспомнилась одна из тех картинок, описания которых наводняют недра моего стола".

Не слишком рано, лишь к четвертому классу гимназии, пришло настоящее увлечение рисованием. Началось с эскизов театральных декораций к произведениям горячо любимого Гоголя, его портрет он изобразил на программе торжественного спектакля. Кстати, Николай выступал в пьесах, поставленных на гимназической сцене, и как исполнитель весьма ответственных ролей.

Изучение растительного и животного мира Рерих подкреплял зарисовками с натуры трав, цветов, зверей, птиц. Хотя его карандашные и акварельные работы были еще несовершенны, в них сквозило стремление передать как можно правдивее и точнее многообразные природные формы.

Отец, Константин Федорович, прочил сыну карьеру юриста, рассчитывая со временем передать ему свою нотариальную контору. Поэтому занятия сына рисованием не вызывали у него особой радости. Зато друг семьи, известный скульптор М. О. Микешин оценил способности подростка и сумел убедить старшего Рериха в том, что Николаю необходимо рисовать серьезно и систематически. Михаил Осипович по сути стал первым учителем будущего художника.

В целом атмосфера родительского дома была для развития юного Рериха благоприятна: богатая библиотека, стремление родителей приобщить детей к естественным наукам, истории, литературе, музыке, встречи с Д. Менделеевым, монголоведами А. Позднеевым и К. Голстунским, юристом и историком К. Кавелиным и многими другими известными современниками. "Закладывался интерес к Востоку. А с другой стороны, через дядю Коркунова, шли вести из медицинского мира. Звал меня в Сибирь, на Алтай. Слышались зовы – к далям и вершинам – Белуха, Хан-Тенгри".

Окончив в 1893 году гимназию, юноша готовится к поступлению в Академию художеств. Летом работал в музее академии, перерисовал под руководством мозаичиста И. И. Кудрина все гипсы, которые ставятся на экзамене.

"На экзамене – голова Антиноя. Сделал что мог, – вспоминал художник. – Чистяков за Аполлона перевел на следующем экзамене в натурный. А сам во время работы как закричит: "У вас Аполлон-то француз – ноги больно тонки!" В Чистякове было много от природного учителя. Своеобразие суждений и выражений привлекало и запоминалось.

Когда настало время продолжать учебу в мастерской, юноша отправился к Репину, который знал его работы и с похвалой о них отзывался. Однако в его мастерской не оказалось свободных мест. Пообещав записать Рериха в кандидаты, Илья Ефимович добавил, что ему было бы лестно иметь такого ученика.

Однокурсник предложил вместе пойти к Куинджи. С надеждой и робостью ждали студенты решения знаменитого пейзажиста, молча смотревшего их работы. А тот обернулся к служителю и коротко бросил: "Это вот они в мастерскую ходить будут".

Так в судьбе художника произошло одно из важнейших событий. До самой смерти помнил и любил он дорогого "учителя не только живописи, но и всей жизни", часто рассказывал и писал о нем в далеких странствиях.

Все восхищало Рериха в учителе: глубина души, доброе сердце, удивительная судьба, талант. Лишь три года преподавал Куинджи в академии. Но успел создать собственную школу – школу света, жизни, творческого горения, воспитавшую таких мастеров, как А. Рылов, К. Богаевский, А. Борисов, В. Пурвит, Ф. Рущиц.

Что же было для нее характерно? Во-первых, Куинджи учил творчеству. А подлинное творчество немыслимо без яркой индивидуальности. Поэтому оберегание и развитие художественной самобытности учеников было для Архипа Ивановича постоянной заботой.

Во-вторых, обучение творчеству основывалось на самом пристальном и кропотливом изучении природы, что связывалось главным образом с писанием этюдов с натуры. Однако Куинджи возражал против непосредственного использования этюдов во время работы над картиной. Для картины, по его мнению, годилось только то, что запечатлелось в памяти.

В-третьих, искусство и жизнь Куинджи рассматривал как одно целое. Он не мог представить среди художников людей непорядочных или инертных. Бодрость, силу духа, оптимизм прививал он воспитанникам, и эти качества их всех объединяли.

Ученики Куинджи стремятся выразить отношение к изображаемому широко, масштабно, энергично – отрытыми, звучными тонами, уверенным письмом. Все они разделяют убежденность наставника, что положенное на холст пятно должно быть одновременно формой, цветом и светом, что нельзя отделять рисунок от живописи.

Архип Иванович поощрял занятия Рериха в университете, где Николай учился на юридическом факультете, да еще слушал лекции на историческом. "Занятый человек все успеет, зрячий все увидит, а слепому все равно картин не писать", – говорил Куинджи.

Рано понял Николай, как много значат для человека самообразование и самовоспитание. Он разрабатывает по собственной инициативе "Устав кружка начинающих художников". Вот его начало: "§ 1. Цель кружка – поднятие уровня образования общего и художественного. § 2. Общее образование пополняется чтением книг по 1) философии, 2) истории, 3) естествознанию, 4) психологии, 5) беллетристике. Чтение происходит совместное, или для успешности занятий между членами распределяются книги для составления рефератов, которые и читаются в собрании. Рефераты составляются по желанию кем-нибудь из членов кружка. § 3. Художественное образование пополняется сочинением эскизов на всевозможные темы. Эскизы представляются на собрании, где и обсуждаются. § 4. Число членов кружка неограниченно".

В рукописном отделе Третьяковской галереи среди документов фонда Н. К. Рериха хранятся списки литературы, изученной художником. Здесь книги по истории и орнаментации древнего гончарства, юридические акты 1838 года, археологические исследования, труды по этнографии, философии, географии, филологии. Не оставлял юноша без внимания освоение иностранных языков, много времени уделял театру и музыке (даже собирал народные песни), серьезно занимался коллекционированием монет, а позже картин.

С детства вел дневник. Писал очерки, стихи. Литературный дар соединился в нем с талантом ученого. Интересно, что зачетное сочинение Рериха в университете называлось "Правовое положение художников Древней Руси", за которое он и получил диплом.

Секрет успехов Рериха не только в таланте и работоспособности, но и в продуманной организации занятий.

"Учись распределять время, все выдающиеся люди умели его распределять, – советовал он брату Борису. – Не забрасывай и языки, а главное, не делай из всего важного дела – все должно быть просто и делаться с улыбкой".

Рерих не был сухим и расчетливым педантом. Рациональное начало сочеталось в нем с романтическим. С детства его фантазию питали легенды, народные поверья. Вот почему многие его произведения посвящены сказочным сюжетам.

Из Академии художеств Николай Рерих вышел на год раньше срока – в знак солидарности с отстраненным от педагогической деятельности Куинджи. Таким образом, он не прошел полного академического курса, хотя и был удостоен звания художника за дипломную картину "Гонец. Восстал род на род" (1897).

Впервые полотно было показано на конкурсной выставке в Академии художеств. Стоя недалеко от него, Рерих увидел, как в зал не спеша вошел высокий сухощавый человек, достал носовой платок, вытер усы и бороду и расцеловался с Куинджи. Это был П. М. Третьяков. Внимательно и серьезно, будто делает великое дело, Павел Михайлович начал смотреть работы. Заметил "Гонца". Стал разглядывать. Неторопливо отходил, снова подходил. Сердце у Рериха колотилось. А Третьяков – прямо к нему: "Отдадите "Гонца" за восемьсот рублей?"

Рерих отдал бы и даром, ведь быть картине в Третьяковской галерее!

С подъемом работал он над этим полотном. Писал в Изваре, в сенном сарае, а заканчивал осенью в Петербурге. "Картину Рериха я видел у него на квартире, – вспоминал Рылов. – Его работа, пожалуй, оригинальнее других... Вещь замечательная. И раму оригинальную он сделал из позолоченной рогожи".

– А над чем вы еще работаете? – спросил в тот памятный день Третьяков.

– Эта картина, Павел Михайлович, открывает серию "Начало Руси. Славяне".

– Интересно. Да не пройти ли к вам в мастерскую? Поднялись наверх, в мастерскую, и Рерих стал делиться планами:

– Задумал я показать в цикле живописных полотен ряд событий из времени образования в девятом веке Древнерусского государства, когда шла сложная, напряженная борьба и внутри племен, и с внешними врагами...

Павел Михайлович не перебивал. Поглядывал на развешанные и расставленные работы.

– Хочу написать совет старейшин земли Новгородской, собравшихся решать дела племени. Вот эскизы. Другую композицию посвящаю идолам – дам их в ярких, сильных красках, среди русского северного пейзажа. Затем...

Художник увлеченно рассказывал. Третьяков внимательно слушал. Неожиданно, поднимаясь со стула, спросил:

– Можете ли вы извещать меня, когда ваши картины будут готовы? Получив утвердительный ответ и распрощавшись, неторопливо вышел из мастерской. Но извещать Третьякова не пришлось: Павла Михайловича вскоре не стало.

С каждой новой картиной росла известность Николая Рериха. Он обладал замечательным качеством – умел видеть собственные ошибки. А потому упорно, с завидным трудолюбием продолжал совершенствовать графическое мастерство, осваивать технологию и технику масляной и особенно темперной живописи, мозаичное дело, различные виды декоративно-прикладного искусства, одновременно уделяя самое серьезное внимание истории, археологии, философии и другим наукам.

"Как чувствую я теперь, сколько мне надо учиться в художественном и в социальном отношении. Но это сознание не душит", – писал Николай Константинович Е. И. Шапошниковой, своей невесте. И в другом письме ей же: "Ты словно обижаешься, что я думаю об искусстве. Да как же мне о нем не думать? Ведь если вычеркнуть из меня искусство, то ничего не останется".

Сложившемуся в молодые годы отношению к жизни, творчеству, искусству, своим убеждениям и целям Н. К. Рерих оставался верен до конца жизни.

Осенью 1900 года он едет в Париж, где поступает в мастерскую Фернана Кормона, известного своими монументальными картинами на исторические темы. Столица Франции... Музеи, салоны, вернисажи, встречи с выдающимися людьми, море новых впечатлений. Но мысленно художник оставался среди русских пейзажей, в кругу дорогих тем, на две из которых пишет "Заморских гостей" и "Идолов".

"Заморские гости". Мы смотрим на эту картину, и старина оживает перед нами не как неуловимый, чуждый нам призрак: она вторгается в наши чувства в блеске ослепительных красок, жизнерадостная, деятельная.

Гости плывут по пути "из варяг в греки" мимо наших северных земель. На высоком берегу – город, обнесенный крепостной стеной. И этот город, и лазурная вода, и весеннее небо – все так убедительно, так знакомо, все "Русью пахнет".

Художественные особенности картины, выразительной по композиции, лаконичной по рисунку, декоративной по цвету, крепко связаны с народным искусством, с национальными традициями русской живописи. Она стала первым произведением, в котором столь ясно определились черты творческой манеры зрелого Рериха.

"Идолы". Затейливо изукрашенные божества окружены высоким частоколом, унизанным звериными черепами. Вокруг – холмистые просторы, синие дали, уходящая к горизонту полоса реки... "Эскиз к идолам меня радует – он сильный, яркий, в нем ни драмы, ни сантиментов, а есть здоровое языческое настроение", – писал Рерих. Ему настолько полюбился сюжет, что он его, как и "Заморских гостей", неоднократно повторял в различных вариантах.

Особое место в творчестве художника заняла древнерусская архитектура. Ей он посвятил отдельные полотна и целые живописные сюиты, славил ее в ранних этюдах и поздних темперах...

Летом 1903 года Николай Константинович приехал на Псковщину. Вспомнились ему бабушкины неторопливые повествования о бурном прошлом этих краев и волшебные небылицы, похожие, быть может, на те, что рассказывала великому Пушкину няня Арина Родионовна, когда жил он среди Михайловских рощ и лесов, всего в нескольких десятках верст от Острова.

Побывав во Пскове и Печерах, Рерих остановился в Изборске.

Изборск. На горе Жиравьей – стены и башни, старые, седые, но еще крепкие, с ласковыми именами: Рябиновка, Темнушка, Куковка... Захабы – ловушки для врагов. Тайник, через который незримо для осаждавших пробирались отряды изборян. Внизу, под кручей стен и напластований известняка, речка Смолка вбегает в чистое озерцо Словенское.

Рядом с крепостью городище и большой каменный крест на могиле Трувора, который, по преданию, пришел в 862 году и княжил в Изборске два последних года своей жизни. С городища видно продолжение долины, по которой речка Велиица, вытекая из Словенского, спешит на север, к Мальскому озеру. Начало древнего водного пути, ведущего в озеро Псковское и дальше – через протоку Узмень, Чудское озеро, реку Нарову – в Варяжское море.

Глубокая долина внезапно возникает перед путником, до краев наполненная сладким воздухом, освеженным брызгами ключей. Они вырываются из основания городищенского холма. Каждый ключ поет на своей ноте, собираясь в шуструю речку, которая ныряет в Словенское озеро.

Мимо белокаменной мельницы и яблоневого сада – все дальше ведет тропинка. Прошелестевший дождик смочил листья, траву и непонятные знаки, высеченные кем-то столетия назад на торчащих из красной глины валунах. А какой мох украшает камни! Словно кто-то нанес зеленой краской надписи-заклятья: крестики и дуги, круги и черточки.

...Миновав заросли ольхи и орешника, Рерих вышел к берегу Мальского озера, где безобидно ершилась осока и песчаное дно уходило в неведомый сумрак под застывшую среди ряби лодку-камейку.

Дальше стежка повела наверх, потом чуть вниз. Перед Николаем Константиновичем возникла стройная звонница с двумя красивыми арками. А над ней и над озером жадно глотала небесную синь огромная туча. Гремело уже совсем рядом. Рерих ускорил шаг, миновал колокольню, заросшие бузиной руины трапезной и вошел в полуразрушенную церковь Мальского монастыря.

В полукруглой раме окна висела бледно-серая завеса. Под сводами стонал ветер, метались звуки, копошились тени. Над высоким дальним берегом сверкнула вертикальная нить молнии.

Дождь наконец прошел. Капало с крыш и деревьев. Проглянули ряды лесистых холмов, заголубело в кудлатых краях тучи, а сама она как бы нехотя перевалилась за горизонт, из ложбин поднимался туман.

Образ этого края с его озерной долиной, лесистыми крутыми склонами, таинственными знаками на валунах, полосками пашни навсегда вошел в творчество Рериха.

В 1903 году он пишет изборские башни, крест на Труворовом городище, позже воскрешает ратное прошлое древнего города в картинах "Дозор" (1905), "Вижу врага" (1914), автолитографии "Тайник" (1915).

Позднее (1944) создает небольшую темперу "Земля славянская", навеянную давней прогулкой по берегу Мальского озера: в обрамлении полукруглого свода водный путь уходит за синий полог неба, в туманную даль. На холме – белокаменные постройки в окружении мощных стен и башен.

Никто до Рериха не мог так естественно передать спокойную тяжеловесность, монолитность, прекрасную простоту древнерусских строений, их неразрывную связь с землей, с окружающим пейзажем, запечатлеть конструктивность и скульптурность построек, их лепку, фактуру и, наконец, их древность.

Рерих не столько пишет, сколько, подобно строителю, возводит в своих этюдах и картинах архитектурные сооружения, прилаживает камень к камню, бревно к бревну, подводит к ним мощные контрфорсы, оставляет в стенах и башнях узкие щели бойниц, укладывает надежную кровлю. Словно скульптор, уверенно, большими плоскостями, безошибочно лепит объемы; как музыкант, подводит под ясный и стройный ритм мелодию красок.

Художник поставил перед собой задачу воспеть языком живописи красоту древнерусского зодчества, убедить современников в огромной ценности памятников старины, которые нужно не только бережно охранять, но и использовать для воспитания патриотизма, чувства гордости за свой народ. В его понимании шедевры национальной архитектуры должны стать средством совершенствования художественного вкуса, приобщения к искусству.

Рерих одним из первых поднялся на дело защиты, реставрации и пропаганды памятников древнерусской архитектуры. Их изучение не только дало ему обширнейший материал для художественной, литературной, педагогической, общественной деятельности, но и в огромной мере способствовало укреплению его любви к исконно русскому, подлинно национальному.

В имении М. К. Тенишевой – Талашкино, расположенном близ Смоленска, Рерих оформил одну из комнат, сделав для этого, кроме трех декоративных фризов "Север. Охота", эскизы шкафа, стола, кресла, дивана, скатерти, а также пять рисунков для резьбы по дереву и несколько для вышивки.

1905 год стал годом расцвета книжной графики Рериха. Великолепны его иллюстрации к произведениям бельгийского писателя Мориса Метерлинка, рисунки для журнала "Весы", к "Итальянским стихам" А. Блока.

Самые, казалось бы, малозначащие книжные украшения под пером и кистью Рериха наполняются смыслом, глубоким содержанием. Наиболее часто он посвящает их теме труда: герои его заставок, концовок, виньеток шьют одежду, строят терема, делают глиняные сосуды, сквозь штормы ведут хрупкие ладьи...

Художественные особенности роднят многие произведения Рериха с древнерусскими фресками, миниатюрами, иконами, восхищение которыми живописец выражал неоднократно. "Иконопись, – утверждал он, – будет важна для недалекого будущего, для лучших "открытий" искусства. Даже самые слепые, даже самые тупые скоро поймут великое значение наших примитивов, значение русской иконописи". Неудивительно поэтому, что Рерих в своем творчестве обращался к религиозным сюжетам.

Весной 1906 года Рериха назначают директором школы Общества поощрения художеств, готовившей специалистов для художественной промышленности. Рутина и застой, царившие там, с его приходом начинают рассеиваться, уступая место живому творчеству.

Новый директор стремится превратить школу в университет искусств, доступный широким народным массам. И она стала самым крупным средним художественным учебным заведением в России. Рерих налаживает работу в мастерских по фарфору и фаянсу, керамике, резьбе по дереву и создает новые: иконописную, чеканки, рукодельную, ткацкую мастерские. Организует классы графики, композиции, которую преподает сам, рисования животных, медальерного искусства и др. Вводит в число дисциплин хоровое пение и мечтает "обогатить программу введением и музыки", развивать "своеобычность" художественных дарований.

А.А. Рылов вспоминал: "С Рерихом было приятно работать: все делалось по-товарищески, главное – чувствовалась живая струя свежего воздуха. Школа не стояла на месте, каждый год открывались все новые классы или новые художественно-промышленные мастерские, увеличивался состав преподавателей приглашением выдающихся художников".

С 1907 года начинается период деятельности Рериха в области театрально-декорационной живописи. Бородин, Римский-Корсаков, Стравинский, Островский, Вагнер, Метерлинк, Ибсен – композиторы и драматурги, чьи произведения вдохновляют художника на создание декораций, выразительных и своеобразных.

Большинство произведений Рериха связано с музыкой. "Я особенно чувствую контакт с музыкой, – говорил он, – и точно так же, как композитор, пишущий увертюру, выбирает для нее известную тональность, точно так же я выбираю определенную гамму – гамму цветов или, вернее, лейтмотив цветов, на котором я базирую всю свою схему".

В 1912 году им написаны эскизы декораций к сказке А. Островского "Снегурочка" в постановке Петербургского драматического театра Рейнеке. Один из эскизов – "Урочище". Ложбина, заросшая с обеих сторон белоствольными березами, – урочище, межевой знак берендеева царства. Трава и цветы, напоенные соками земли, свежи и не примяты ногами людей; на небе – нежное кружево облаков, озаренных желтовато-розовыми лучами. Образ задушевной, спокойной среднерусской природы. Именно такая природа с ее мягкими, певучими красками, с ее добрым, чистым и трогательным ликом породила берендеев Островского.

По характеру своего дарования Рерих был прирожденным монументалистом. Смотря на репродукцию какой-либо небольшой его картины, можно подумать, что по размерам она равна панно или фреске.

Такое впечатление создается благодаря своеобразным особенностям творчества художника: легко читаемой, уравновешенной композиции, ясному разделению глубины передаваемого пространства на планы, минимальному количеству подробностей, четкости и плоскостности изображения, использованию ясной, не переусложненной палитры насыщенных цветов.

Естественно поэтому обращение Рериха к монументально-декоративной живописи. Постоянно ратуя за ее развитие, художник утверждал, что со временем этому виду творчества будет принадлежать неизмеримо большее место в изобразительном искусстве: ведь фрески, панно, мозаики, витражи рассчитаны на самые широкие круги зрителей.

Одни из лучших произведений Рериха в области монументально-декоративной живописи связаны с Талашкином. М.К. Тенишева предоставила художнику полную свободу творчества, и он в течение нескольких лет вдохновенно трудился над украшением церкви св. Духа, завершив работу в 1914 году.

Над входом Рерих поместил большую смальтовую мозаику, замечательно вписав каждый сантиметр в общий строй композиции, а все изображение умело сгармонировав с масштабами и архитектурными особенностями постройки, с окружающим пейзажем.

Основную часть мозаики занимает лик Нерукотворного Спаса. Глубокую скорбь и заботу выражает его лицо, обрамленное темными волосами и золотым нимбом. Глаза широко раскрыты, губы плотно сжаты – аскет, лишивший себя мирских благ ради великой цели спасения человечества.

Святые Рериха – его идея вечности человеческой жизни, человеческого духа, разума и доброты, идея высшего призвания каждого из людей и всего человеческого общества. Независимо от того, православные ли они, мусульманские, буддийские, его святые нераздельны с землей, а земля Рериха словно сама одухотворена, наделена разумной жизнью.

Рерих прежде всего певец земли, но земли очеловеченной, служащей прекрасным лоном для прекрасных людских дел. Все больше стремится он к запечатлению образа земли в целом, а не просто отдельных ее уголков.

Таков "Небесный бой" (1912) – выдающееся произведение Рериха, один из лучших пейзажей в русской живописи. Оно относится к тем работам художника, отличительной особенностью которых является не столько внешняя, сколько скрытая динамичность элементов изображения, живущая внутри видимых форм.

Этот небольшой картон открывает перед нами необъятные дали родного пейзажа во всем его величии и красоте, во всей многоликости, древности и вечной молодости.

В "Небесном бое" много экспрессии, размаха. Над волнистыми очертаниями холмов громоздятся облака – то клубящиеся, то прямые и острые, как стрелы. Движение и ритм их подчеркнуты не только графическими средствами, но и контрастом теплых и холодных, светлых и темных красок. Лучи солнца вырывают из этой бесконечной массы отдельные причудливые формы, придавая пейзажу еще больше живости.

В правом нижнем углу картины видим свайные постройки наших далеких предков. Они не кажутся чуждыми среди безграничных земных и небесных просторов; наоборот – природа без них была бы одинокой, бесполезной, бездушной. Рерих не мыслит природы без человека и человека без природы.

Сочетание динамичности с величавой и торжественной монументальностью – как особенность творчества художника – ярко проявилось в этом произведении. Оно приводит на память левитановское полотно "Над вечным покоем" (1894). Там тоже необозримые пространства, так же много места отведено небу, громадам облаков, та же эпичность.

Однако отношение пейзажистов к природе различно. Левитан говорит о трагическом противоречии между печальной судьбой человека с его кратковременным существованием и вечно живущей, могучей, прекрасной во всех своих проявлениях природой. Природа словно торжествует над бренностью людской участи: мрачные, тяжелые, ползущие вереницей одна за другой тучи, порывистый ветер, широкие водные просторы – все угрожает жалким человеческим останкам, покоящимся под убогими крестами у трепещущих и гнущихся деревьев.

Картина Рериха столь же далека от трагичности, как и все его творчество. "Небесный бой" впечатляет прежде всего богатырской мощью природы. Именно такие просторы, такие земные и небесные силы порождают могучих, смелых, благородных людей.

Так же, как у Левитана, пейзаж Рериха – типично русский, раздольный. Но по своему настроению он ближе к пейзажу в картине В. Васнецова "Богатыри" (1898). Даже выбор освещения и характер облаков в этих картинах похожи.

Художник-поэт, Рерих воспевал природу не только в торжественных и возвышенных гимнах, он посвятил ей задушевные, сердечные картины-песни. Это "Ункрада" (1909), "Человечьи праотцы" (1911), "Звездные руны" (1912).

Нет у Рериха картин, за которые его можно было бы назвать мистиком. Он всегда и во всем был убежденным реалистом. Он верил, что наука всесильна, что она откроет любые тайны, объяснит любые чудеса.

Мало того, с юных лет художник понял, что искусство и наука неотделимы друг от друга. Ему очень понравилось высказывание Л.Н. Толстого: "Наука и искусство так же тесно связаны между собой, как легкие и сердце, так что если один орган извращен, то и другой не может правильно действовать".

Из всех направлений в искусстве Рерих признавал лишь реализм: "...от реализма открыты все пути. Самое реальное творчество может быть прекрасно по колориту, может иметь внушительную форму и не убоится увлекательного содержания".

В 1912 году начинается цикл его символических произведений, вызванный мрачной атмосферой надвигавшихся на страну и весь мир событий, связанных в первую очередь с угрозой войны, – "Меч мужества" (1912), "Крик змия" (1913), "Зарево" (1913), "Град обреченный" (1914).

Символические работы Рериха – не отступление от реализма. Языком вполне реальных форм и образов они правдиво говорили о самом что ни на есть животрепещущем. Недаром А.М. Горький, увидев их, назвал Рериха "великим интуитивистом".

В 1916-1918 годах художник почти безвыездно живет в Карелии, в Сердоболе (Сортавале), куда его направили врачи для излечения от тяжелой болезни. Затем, перебравшись в Выборг, он остался без денег, без чьей-либо поддержки. А когда приходит от друзей помощь, ничего не просит, кроме выставки. 8 ноября она открывается в столице Швеции Стокгольме. Потом Финляндия, Норвегия, Дания, Англия... С 1920 по 1923 год Рерих показывает с неизменным успехом свои работы в десятках городов Америки. И ежегодно пишет около ста картин!

Художник свято верил в преобразующую силу искусства, в возможность усовершенствовать мир средствами эстетического и нравственного воспитания. "Сознание красоты спасет мир" – одна из основных формул Рериха, видевшего свою миссию в просветительской деятельности.

17 ноября 1923 года в Нью-Йорке открылся музей имени Рериха, основу которого составили триста пятнадцать произведений художника. Музей работает и поныне, сотрудничая с отечественными организациями, так или иначе связанными с наследием Николая Константиновича.

Имя Рериха стало настолько известным в Америке, что ему удалось добиться разрешения организовать путешествие в Индию, философия, культура, природа которой всегда были для него полны притягательной силы.

Еще в 1913 году он писал: "Уже давно мечтали мы об основах индийского искусства. Невольно напрашивалась преемственность нашего древнего быта и искусства от Индии... Конечно, могли говорить нам: мечты неосновательны, предположения голословны, догадки полны личных настроений. Нужны были факты". Полагая, что всестороннее изучение искусства, науки, истории Индии даст ключ к пониманию истоков русской культуры, художник уже тогда разрабатывает планы экспедиции в эту страну.

С конца 1923 года Рерих находится в Восточных Гималаях, в небольшом княжестве Сикким, расположенном у подножия горного массива Канченджунга. Там проводит научные исследования и пишет великолепные полотна, за которые его окрестили "мастером гор".

Через год, побывав в Европе и Америке, художник снова на пути в Индию. Сначала он отправляется в Дарджилинг, находящийся в Гималаях, а оттуда едет в Сринагар и в марте 1925 года начинает вторую экспедицию по маршруту Лех – Хотан.

Из Индии по высочайшей в мире караванной дороге через Тибет в Китай, а затем в Россию – таковы планы Рериха.

В горах на большой высоте идет носом кровь и стынут пальцы, но он все время рисует, задумывает новые картины, начинает серию работ, посвященных Майтрейе. В философских буддийских мифах Майтрейя – грядущий Будда, владыка Шамбалы; с его именем народ связывал приход нового, светлого и счастливого времени.

...В Москве Рерих жил два месяца. В начале августа 1926 года покинул столицу, как был уверен – ненадолго, пробыл несколько недель на Алтае, где искал подтверждение своим гипотезам о великом переселении народов, и 9 сентября выехал из Улан-Удэ в Улан-Батор. Впереди было продолжение экспедиции и новый переход через Тибет.

Лишения, опасности, неимоверные трудности испытали Рерих и его спутники, прежде чем достигли в конце мая 1928 года Дарджилинга. Экспедиция прошла там, где не проходили ни H.М. Пржевальский, ни П.К. Козлов, ни другие исследователи Центральной Азии.

Был собран богатейший этнографический, лингвистический, археологический и искусствоведческий материал; кроме того, из экспедиции Рерих привез пятьсот картин и этюдов, а также множество зарисовок, выполненных во время езды верхом.

В 1928 году Рерих основывает институт гималайских исследований "Урусвати" в долине Кулу в Западных Гималаях, где отныне находится и его дом. Здесь, в Индии, проходит последний период жизни художника.

На его полотнах теперь большей частью горные пейзажи, написанные широко, открыто, вдохновенно. Так может работать художник, твердо убежденный в правильности избранного пути, уверенный в себе, в том, что его творчество нужно людям.

Напряженный, глубоко насыщенный, словно на ощупь осязаемый цвет еще явственней соединяется с графичностью, четкостью силуэта, чеканностью линий. Композиция поражает безупречностью, ясностью, согласованностью всех ее элементов. Цвет чист и локален. Художник стремится не к пленэру, не к запечатлению едва уловимых явлений природы, а к передаче настроения, к достижению образности с помощью контрастов тона и цвета, средствами воздушной и особенно линейной перспективы.

Не сиюминутное, преходящее влечет Рериха, а величественное и вечно прекрасное. Отсюда и форма его монументальных произведений, отсюда пренебрежение мелкими подробностями, бликами, рефлексами, падающими тенями, отсутствие интереса к показу быстрых движений и неустойчивых форм и, наоборот, тяготение к формам прочным и статичным. Эта статичность и устойчивость характерна даже для тех произведений Рериха, в которых он показывает движущиеся массы, предметы и живые существа (облака, воду, ладьи, людей и зверей).

Пейзажи Рериха призваны нести людям радость и расширять горизонты их сознания, вести к размышлениям, к дерзаниям. В этом их смысл, вытекающий из философских взглядов художника, из его отношения к миру как постоянно обновляющемуся, эволюцио- нирующему и к человеческой жизни, неотделимой от жизни природы.

Главная цель творчества Рериха – создание красоты, пропаганда красоты, воспитание красотой. Всю свою жизнь изобразительными, педагогическими и всеми другими средствами он прививал людям любовь к родной истории и культуре, природе и искусству, ибо без этой любви красота не может войти в душу человека.

Красота же в его понимании должна быть действенной, то есть побуждать к творческому труду, к созданию новых ценностей и новой красоты.

Цветовая палитра горных пейзажей Рериха не надуманна – любой, побывавший в местах, где писал художник, подтвердит это. Она найдена в природе, а прозрение живописца помогло Рериху, опередив достижения техники, предугадать увиденное позже космонавтами. Вернувшись из своего беспримерного полета, Юрий Гагарин, говоря о красоте вселенной, сказал: "Необычно, как на полотнах Рериха!"

"Эти слова, – писал С.Т. Коненков, – глубоко запомнятся всем людям искусства. Ведь это признание первого летчика-космонавта поднимает потолок искусства, его призвание".

Пейзажи Рериха, даже если это пустыня или царство скал и камней, полны жизни и поэзии. В них художник утверждает величие души человека, способного вобрать в себя, осознать и подчинить своему творческому воображению могучую природу.

Человек на картинах Рериха полон достоинства, спокойствия и самоутверждения. Людей, нищих духом или приносящих зло, редко можно видеть на его полотнах. Наоборот, герои Рериха строят, совершенствуют ум философскими размышлениями, участвуют в поэтических обрядах, обороняют отчизну.

Рассматривая искусство как воплощение всего лучшего, что создано человеком, Рерих не мыслил без него ни существования, ни продвижения вперед. Поэтому, полагал он, необходима надежная охрана культурных ценностей. И вот в течение многих лет художник работает в содружестве с деятелями различных областей искусства и науки над созданием пакта о защите культурных ценностей, который впоследствии стали называть Пактом Рериха.

Пакт Рериха имел свое знамя с изображением трех шаров в середине круга на белом фоне – символ вечности и единогласия. Поднятое над постройками, представляющими художественную или культурную ценность, оно должно превращать их в нейтральные территории.

Каково же значение Рериха-художника, в чем ценность его вклада в русское и мировое искусство и в чем актуальность этого вклада?

Прежде всего, творчество Рериха – живое, убедительное доказательство того, что древнерусское искусство не просто красивый музейный экспонат. Он не только понял значение древнерусского искусства и полюбил его, но и исходил из него в самой сущности своего творчества. Вжился, так сказать, в его дух, увидел главное в нем и по-своему продолжил его традиции.

"Не знающий прошлого, – любил говорить он, – не может думать о будущем".

Рерих подтвердил: сила художника – в национальных истоках его творчества, лучший путь к интернациональному – через национальное. Следование художественным традициям своей страны не означает пренебрежение культурой и искусством других стран и народов, а, наоборот, приводит к разнообразию форм творчества и тем самым к обогащению мирового искусства.

Рерих дал новую разновидность и пейзажа, и исторического жанра – исторический пейзаж.

По-новому показал красоту древнерусского зодчества. До него еще никто так масштабно, убедительно и запоминающе не раскрывал всего значения архитектурных памятников старины.

Большой вклад внес художник в развитие монументально-декоративной живописи. Его росписи, панно, мозаики возрождают традиции древнерусского монументального искусства.

Рерих посвятил значительную часть своего творчества историческому жанру. Даже написанные им на склоне жизни величественные пейзажи тоже по-своему историчны: показывают природу такой, какой она была тысячи лет назад.

Но Рерих никогда не искал в прошлом убежища от настоящего. Наоборот – все свои помыслы устремлял к настоящему и будущему. Его творчество неотделимо от решения таких современных проблем, как национальное и интернациональное, традиции и новаторство, стиль и стилизация, искусство и наука, искусство и нравственность.

В долине Кулу, в стране своего друга Рабиндраната Тагора, записывает Рерих воспоминания детства, юности, зрелых лет. Здесь живо встают перед ним образы Куинджи, Стасова, Толстого, Римского-Корсакова, Горького...

Многое повидал Рерих, странствуя по Европе, Америке, Азии, но никакие самые прекрасные, самые экзотические пейзажи не затмили в его памяти простых и милых сердцу картин русской северной природы, где, как писал он, "причудны леса всякими деревьями. Цветочны травы. Глубоко сини волнистые дали. Всюду зеркала рек и озер".

Уже были упакованы вещи, готовы к отправке на родину картины, книги, рукописи. Рерих с волнением думал о скором возвращении в Россию, о встрече с друзьями... Но в начале июля 1947 года он тяжело заболел и через пять месяцев скончался.

Масштабность сделанного Рерихом, многогранность его творчества, цельность натуры не могут не поражать. Великий гуманист, художник, писатель, общественный деятель, ученый, педагог, путешественник, он стал исключительным явлением в культурной и художественной жизни XX столетия.

В ранней юности сложились основные его убеждения, и он не изменял им в течение всей жизни.

Творчество Рериха едино и последовательно. Можно сказать, что его деятельность и, конечно, искусство программны и глубоко рациональны. Но эти качества естественным образом соединялись с поэтичностью, творческой фантазией, размахом, внутренним огнем.

Став "мастером гор", он утверждал, что "хотя бы мысленное приобщение к торжественному величию будет укрепляющим средством", что, если путник "узнает", что где-то сверкают вершины наивысшие, он увлечется ими, и в одном этом стремлении он уже укрепится, очистится и вдохновится для всех подвигов о добре, красоте, восхождении".

Созданный Рерихом мир – это мир недоступных мраку гордых сияющих вершин.

Алехин Александр Данилович – кандидат искусствоведения, доктор педагогических наук (1993), профессор, заслуженный работник культуры России (1982).

Текст приводится по изданию: Алехин А.Д. Когда начинается художник: Кн. для учащихся. – М.: Просвещение, Владос, 1994.